Теперь об уме. Ум не обладает талантом к адаптации. Именно по этому можно услышать: «Кто же так поступает!?», «Не правильно», «Ошибаешься». Здесь сразу виден абсурд с позиции факта. Раз человек совершил поступок то факт свершения уже явился.
О чём говорят, когда требуют правильности? О неизменяемом.
Неизменяемость противник мгновенному, изменяемому.
Однако ум должен изменяться…но, в себе.
Теперь отметим, что ум живёт изменяемостью в себе, но останавливает процессы внешнего мира.
Наблюдательный человек заметит, что, наоборот, если изменяется внешнее, то ум выключается. Восхищённый человек не способен теперь же мыслить. Нужно, чтобы восхищение ушло.
Итак, или вы изменяетесь во внешнем мире, или во внутреннем мире ума. Одно останавливает другое.
Чем больше совершенствуется человек в уме, тем больше он отключается от внешнего мира, тем больше появляется у него свойств законсервировать его.
В чём выражается эта консервация непосредственного мира умом?
Ум начинает претендовать на действительное. Вот почему любой политик опирается на слова так, словно это действительное. Так начинается словоблудие вместо фактов. Явившийся факт можно видеть, можно его пощупать. Слова как были свидетелями ушедшего опыта, так и остаются ими. Но какое лукавство! Прошлый опыт выставляется в словах как будущее.
Отчего этот абсурд?
Во внешнем процессе событий существует повторяемость. С позиций ума это и есть стабильность.
Ну, вот. Мы и пришли к тому единственному инструменту, за который цепляется любой политик. Нет у них ничего иного. Слова, слова, слова,…
Именно в конструкции слов мера. Это касается и индивида.
С момента меры в каждом человеке начинается борьба с самим собой. На первом этапе жизни изменяемость, сопровождается повышенной адаптацией. Идет развитие. На втором этапе адаптационные свойства вытесняются стабильностью. Мир ума торжествует.
Стабильность ведет к окостенелости. Человек стареет.
Назад